Тени - Страница 32

— Пора начинать топить, — вполголоса проворчала женщина, возвращаясь к более насущным проблемам. — Послушницы еще обойдутся, а у себя прикажу разжечь камин. Им-то что? Они молодые, в их спальне прошлой зимой только в самые сильные морозы огонь разводили, и ничего, никто не умер. Болели, конечно, да кто зимой не простывает? А мне уже надо поберечь здоровье.

Серафия, осознав, что заснуть ей пока не удастся, поднялась, потянулась к прикроватному столику, на котором горела оставленная с вечера масляная лампа. Крохотный язычок пламени в любой момент рисковал захлебнуться и потухнуть, поэтому настоятельница подкрутила фитиль и удовлетворенно хмыкнула, когда через несколько секунд изрядно окрепший огонек с довольным треском взобрался по нему. Поправила стекло, чтобы сквозняк случайно не задул ночник, и опять откинулась на подушки, прежде взбив их и подложив под спину.

Мрак с почти физически ощущаемым недовольным шепотом съежился, отступил от кровати, уполз в углы и сосредоточился в изломанных тенях, падающих от скудной обстановки. Серафия не сумела сдержать довольного вздоха. Она сама не понимала своих чувств сегодня, но почему-то ей было не по себе. Нет, точнее не так. Она боялась. Какой-то мутный выматывающий страх поселился в ее душе. Женщина опасалась лишний раз пошевелиться, чтобы не привлечь внимания того, кто, как ей казалось, прятался где-то в комнате.

— Чушь какая-то, — чуть слышно фыркнула настоятельница, энергично растирая морщинистые плечи и пытаясь согреться. — Нервы шалят. Старею, должно быть. А скорее, переволновалась из-за этой дряни. Если она не найдется завтра, то мне не поздоровится.

Звучание собственного голоса успокаивало Серафию, создавало ложную иллюзию, что помимо нее в комнате присутствует еще кто-то. Кто-то живой, отличный от невидимого чудовища, следящего за ней яркими угольками глаз из самого темного угла.

— Да что ты будешь делать! — шепотом выругалась она, когда до нее дошел смысл последней осторожной мысли. — Серафия, ты с ума сходишь! Нет тут никого, нет, понимаешь?

Фитилек, плавающий в лампе и надежно укрытый от легчайших дуновений ветерка, вдруг рассыпался яркими разноцветными искрами, зашипел и потух, изойдя на тонкую струйку дыма.

— Галашье отродье! — выругалась Серафия, в панике слепо зашарив рукой по прикроватному столику в поисках огнива. Лампа полетела на пол с жалобным звоном. Глиняная плошка от удара разбилась, расплескав масло. Женщина добавила еще несколько грубых слов, которые вряд ли кто-нибудь ожидал услышать от настоятельницы монастыря Пресветлой богини. Замерла, когда в ответ раздалось слабое издевательское хихиканье.

— Что? — Серафия прищурила глаза, пытаясь понять, показалось ли ей, или тень от письменного стола, стоящего около окна, действительно передвинулась на несколько шагов к кровати. Напрягла весь слух. — Тут есть кто-нибудь?

Корпус жил своей особой ночной жизнью. В коридоре слышался присвист постоянного сквозняка, старые полы скрипели, будто по ним кто-то ходил, в общем — как обычно. Серафия слышала эти звуки уже очень много раз, и никогда они не казались ей подозрительными или пугающими. Однако сейчас женщина почему-то дрожала. Не только от холода, но и от непонятного чувства, будто рядом притаился смертельно опасный зверь.

И опять чуть слышное, практически на самой грани восприятия слуха, негромкое хихиканье. Неприятный скрежет, как будто кто-то провел когтями по полу. Пятно мрака прямо на глазах вновь начало двигаться. Подползло вплотную к кровати и вольготно расположилось на спинке прямо напротив опешившей женщины. Плотная субстанция казалась живой.

— Кто… кто ты? — заикаясь, с трудом выдавила из пересохшего горла Серафия. — Что происходит?

Сгусток тьмы соскользнул на простыню. Серафия судорожно поджала ноги, почувствовав, как пальцы моментально заледенели, будто их окунули в прорубь.

— Что за шутки?! — Настоятельница гневно выпрямилась, решив воспользоваться старым добрым методом. Никогда не показывай, что боишься, лучше бей на опережение. — Кто-то завтра точно умоется слезами, отхватив по первое число. А ну брысь! Иначе совсем рассвирепею.

Серафия запнулась, почувствовав, как волна холода перехлестнула ноги и поднимается все выше и выше. Резко соскочила с постели, намереваясь броситься в коридор. Ахнула от боли, когда под босыми ступнями захрустели глиняные осколки разбитой лампы, однако нашла в себе силы сделать несколько шагов по направлению к двери, оставляя на полу кровавые отпечатки ног. Однако когда до порога оставалось совсем ничего — только протяни руку — перед ней откуда-то с потолка упал знакомый сгусток тьмы. Женщина замерла, чувствуя, как от ужаса волосы на голове встают дыбом, а сердце вдруг замерло, рискуя навсегда остановиться, но уже через миг зашлось в бешеном ритме.

— Кто вы? — чуть не плача, спросила Серафия. Попятилась было, но приглушенно вскрикнула, когда очередной осколок безжалостно впился ей в пятку. — Что вам от меня надо?

— Кнут… — Приглушенный свистящий шепот раздавался со всех сторон одновременно, поэтому женщина никак не могла понять, откуда идет угроза. Она стояла почти посередине комнаты, беспомощная, беззащитная, постоянно озираясь, а странный голос то приближался, то удалялся, будто его обладатель издевался над несчастной. — Кнут… Ты так часто избивала своих воспитанниц. Нравится боль и страдания?

— Прочь, создание Галаша! — Серафия скрестила перед собой указательные пальцы в тщетной и смешной попытке защититься от неведомого. — Мы на святой земле! Ты не имеешь права…